Главная | Культура | Историография | "Эффект черкесской кобры"

"Эффект черкесской кобры"

Автор
Размер шрифта: Decrease font Enlarge font
"Эффект черкесской кобры"

Термин "эффект кобры" возник во времена английского колониального правления в Индии. Англичане обнаружили, что развелось слишком много кобр. Чтобы избавиться от ядовитых змей, губернатор назначил награду за каждую сданную голову змеи. Вначале количество змей быстро снизилось в результате их уничтожения. Однако позднее индийцы приспособились разводить и сдавать кобр властям и получать премию. В конце концов, когда премия за убитую кобру была отменена, разводчики выпустили обесценившихся змей на волю, и оказалось, что количество ядовитых кобр с начала акции  не только не уменьшилось, но даже возросло кратно . 

Этот термин взят в заголовок, чтобы разобрать ситуацию, возникшую в Черкесии после её завоевания Российской империей и протянувшуюся до наших дней. 

Русско-Черкесская война началась официально в 1763 (по некоторым источникам и раньше) с строительства крепости Моздок и продолжалась с небольшими перерывами до 21 мая 1864 года, завершившись парадом победителей на Красной поляне. С тех самых пор не прекращается попытка влить черкесов в общероссийское народонаселение, а если проще - ассимилировать. 

Основным отличием черкесов от остальных народов Северного Кавказа, помимо языка, является наличие особого культурно-нравственного и духовного комплекса под названием Хабза. Она полностью регулировала всю жизнь черкеса от рождения и до самой смерти и упорядочивала взаимоотношения классов, народов и социальных групп в Черкесии. Именно его наличием обуславливалась сравнительно слабая исламизация у черкесов вплоть до Русско-Черкесской войны, её наличие также позволило сохранить наибольшее количество этнических маркеров, не связанных с мусульманством.

Успеха в ассимиляции этих личностей, воспитываемых изначально в качестве вождей и лидеров для своего народа, Россия начала добиваться только тогда, когда смогла предложить в качестве альтернативы жизни прежнего князя (пусть и под надзором) военную карьеру. Вот здесь Хабза показала себя в полном расцвете. Она позволила отрезанным от предписываемой тем самым культурным кодом прошлой жизни аристократам, воплощать героические установки и постулаты, на которых их воспитывали, позволяла своей храбростью и самопожертвованием совершать подвиги и добиваться признания своих талантов, пусть уже не от лица своего народа - основного зрителя и оценщика такого поведения, а от нового сюзерена в лице российского императора и его генералов. Но не всегда этот путь был безвозвратным. 

Но с первых же моментов развала Российской империи почти все эти блистательные воины, к тому же получившие неплохое для того времени образование, постарались повернуться к своему народу и употребить свои знания и навыки на строительство субъектов политики - часто даже разнонаправленных. Наиболее ярко в этом период  мелькнул персональный талант Даутокова, который говорил о создании Независимой Кабарды и политической партии "Кабарда". Многие офицеры заняли посты в недолго существовавшей "Горской республике" и попытались реализовать государственность на территории Кавказа. Однако всё это продолжалось очень недолго и представители аристократических фамилий были сметены Советской властью и выбиты почти начисто. 

В новейшее время в черкесском сообществе сложилась парадоксальная ситуация, причём она касается не только черкесов, проживающих внутри России, но и черкесской диаспоры в мире. Парадоксальность заключается в том, что отчётливо видят сложившуюся тупиковую ситуацию, говорят о ней и требуют изменений в первую очередь те, кого можно назвать маргинальными членами традиционного общества или ассимилированными черкесами. Иногда эти люди уже не знают свой язык или Хабза и его канонов идеально. Таковых примеров много. Можно вспомнить писателя Михаила Лохвицкого, обратившегося в ВС СССР в 1989 с открытым письмом, в котором просил вернуть на родину представителей черкесской диаспоры, также Юрия Калмыкова, ставшего лидером черкесов мира в буйные 90-е годы. Необходимо также упомянуть сенатора от КБР Альберта Кажарова, который, наперекор установке федерального центра, сделал всё, что было возможно для репатриации черкесов из объятой пламенем гражданской войны Сирии. 

Мы называем самых видных черкесов из представителей последнего времени, но очень многие помнят, как вроде бы насквозь ассимилированные компартией и ещё с десяток лет назад, не мыслившие себя вне СССР интеллигенты, массово шли в общественно-политические организации и по сути критическую массу национального самосознания и создания организаций национального толка обеспечила именно эта прослойка. Обычно это были люди довольно далёкие от языка, Хабза и истории своего народа, но именно они, как только получили возможность, стали в авангарде возрождения и иногда даже нового конструирования национального общества. 

Не всегда, конечно, эти оторванные от народа, ассимилированные персоны выбирают для приложения своих усилий национальное поле. Иногда они выбирают и совершенно противоположную стезю, выдвигаясь в глобалистских религиозных или имперских движениях. 

Справедливости ради надо говорить о том, что "поведение отчаяния" в таком контексте не является присущей исключительно черкесам. И здесь мы наблюдаем интересный феномен. Учитывая, что хабза не статично и впитывает временные изменения, подвергаясь постепенной модернизации и выбирая для народа оптимальную модель взаимоотношений, воспитанные в её системе, становятся более пассивными и консервативными во многих вещах, касающихся самих себя и общества в целом, и намного менее готовы к резким изменениям и реформам, даже если эти изменения во многом могут идти во благо нации в перспективе. 

По сути, то самое сконструированное в период нахождения в составе России и адаптированное Хабза и выросшие под его влиянием люди, являются сегодня основным регрессивным, застойным фактором для неформальных движений. Чувствуя себя комфортно в среде, которую они знают полностью, персоналии, в том числе узурпировавшие на сегодня национально-общественные организации, косвенно являются причиной создания напряжённости в обществе, противостоя любым изменениям, не предлагая никаких рецептов для дальнейшего развития общества, не давая обществу чувства гордости за сопричастность к его действиям, и не выдвигая абсолютно никаких новых идей.  И наоборот, их основным оппонентом на сегодня является человек, выросший с другим культурным кодом, сознательно возвращающийся в национальную среду и видящий перспективу лучше, применяющий к своему народу те возвышенные ожидания, которые выпестовал в себе за время отрыва от общности и тоски по ней. Он как-бы со стороны направляет и изменяет свой народ для того, чтобы в полной мере вернуться в его лоно, но вернуться уже успешным, стать её лидером. 

Эту ситуацию блестяще описал в своё время Альфред Тойнби. В своей книге "Постижение истории", где он называет этот процесс "уход и возврат" и на многочисленных примерах  из жизни выдающихся личностей доказывает, что основными причинами модернизации традиционного общества и связанных с ними процессов являются именно такие личности. 

Без всякого сомнения, надо учитывать, что ничто не может оставаться незыблемым вечно и даже адаптированное Хабза не может оставаться статичным неограниченное время. Она требует определённого развития и преподнесения его исполнителями определённых успехов. 

Сегодня мы видим, как в идеологическом плане конструкторы и адепты Хабза советского и постсоветского периода, адаптированного к нуждам власти, оказались в абсолютно проигрышной ситуации перед "маргиналами", просто потому, что те постоянно в поиске новых решений придумывают наиболее креативные вещи и мероприятия в черкесской субкультуре, чеи привлекают к себе наиболее прогрессивную часть молодёжи - ту самую, которую,можно назвать, подверженной модернизму. Пока что уравновешивает данную ситуацию и не даёт ей перерасти в определённый вектор модернизации общества только лишь силовое воздействие правоохранителей и госчиновников, причём очень часто вынужденных выполнять для этого задачи и действия, для которых они не предназначены изначально. 

Говорят, что самый худший геноцид - геноцид, который победители не довели до конца. Но раз уж он не доведён до конца и вряд ли получится его сделать по второму разу, то необходимо вырабатывать реально действующие механизмы, обеспечивающие обоюдно комфортные условия сосуществования. Одним из главных механизмов для реализации этого является синтезируемое и подкрепляемое фактами чувство гордости от принадлежности к своему малому народу и в котором реально нуждается большой народ. Это чувство вызывается востребованностью культуры, осознанием принадлежности к этой культуре, своему социуму, который успешен и развивается поступательно, у которого достойная история и не менее достойное прошлое. Без всех этих условностей исключается доброжелательное с обеих сторон совместное проживание. А возросшее количество не имеющих повода для личной гордости персон, не совершивших ничего значительного в своей жизни, но ищущих это самый повод в славном прошлом своих предков, и дальнейшая ассимиляция неизбежно вызовут скачок роста количества тех самых "маргиналов" от народа. Ну а попытка полной ассимиляции неизбежно заканчивается приведёнными выше примерами.  

Для России в этом случае непременно наступит тот самый пресловутый "эффект черкесской кобры". 

Автор текста черкесский общественный деятель, руководитель общественной организации «Кабардинский конгресс» в Кабардино-Балкарии Аслан Бешто.

(Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением автора).

  • Отправить другу Отправить другу
  • Версия для печати Версия для печати
  • Текст Текст

Tagged as:

ЧКЦ, Бешто

Оцените статью

0