По материалам международной конференции по Джигетии- к вопросу об убыхах

От Б. Шинкуба распространилась точка зрения, что убыхи представляли собой народ, который был равноудален от черкесов и абхазов, занимая и в языковом плане промежуточное положение между ними, что убыхи даже имели отдельное божество – Бытху. Это чисто литературный вымысел.

Бытха – гора в Сочи, где компонент «тха» этимологизируется не со словом Тхьэ (бог у черкесов), а со словом «тхы» - хребет. Действительного же уточнения требует встречающееся в научной литературе утверждение о том, что убыхи якобы имели отдельного, отличного от других черкесов бога, в качестве которого называется Уашхо (Уащхъуэ). Иногда даже встречается утверждение, что «Уашхо» по-убыхски означает «бог».

В этой связи следует заметить, что слово «Уашхо» существует и в черкесском языке, означая, по мнению одних ученых, «Бога неба». По мнению других ученых, которое соответствует и нашему, «Уащхъуэ» - это священный Небесный свод – буквально «Синеесерое Небо», имеющее сакральный статус, и присутствующее в нерушимой клятве черкесов: «Уащхъуэ, мывэщхъуэ к1анэ» («Синим небом, синим граненным камнем [клянусь]»). Мы считаем, что точно в таком же значении «Уашхо» употреблялось и у убыхов. Тем более, что с словарях убыхского языка по этому вопросу наблюдается путаница. В одном написано, что это «бог», а в другом – «молния, гром». То есть категоричного утверждения, что у них было какое-то автомоное, отдельное божество, на этом основании делать не следует. Тем более нельзя считать, что термин «Уашхо» имеет отношение только к убыхам.

Кроме того, убыхи что они еще во времена Торнау полностью перешли на черкесский язык, употребляя убыхский только тогда, когда хотели, чтобы их не поняли другие черкесы. Тот же Торнау отмечал: «Убыхи, с которыми я встречался, всегда говорили по-черкесски».

Это подтверждает и Люлье, живший среди черкесов, и знавший черкесский язык: «убыхи говорят на особом языке, не имеющем сходства ни с черкесским, ни с абхазским. Со временем этот язык может исчезнуть по всеобщему употреблению языка черкесского».

В своей работе «Русско-черкесский словарь» Люлье относил убыхов к черкесам, первоначальном варианте своей книги Люлье относил убыхов к черкесам, и лишь после возражений академика Шегрена изменил свою точку зрения, назвав убыхов «отдельным народом, не относящимся ни к черкесам, ни к абхазам». Тем не менее, и Люлье подтверждает факт, что убыхи еще на Кавказе, а не в Турции, практически полностью перешли на черкесский язык, а в Турции этот процесс лишь окончательно завершился.

Поэтому уже в начале XX века исследователи испытывали затруднения, чтобы найти в Турции носителей убыхского наречия, несмотря на многочисленность там самих убыхов.

Таким образом, считать убыхов равноудаленными как от черкесов, так и от абхазов, представляется неверным. С одной стороны, по причине всеобщего употребления убыхами черкесского языка, а с другой стороны – по тому, что и большинство собственно убыхских слов – общечеркесские.

И, конечно, нельзя не отметить и политического фактора – это активное участие убыхов в общечеркесских политических процессах, и, наконец, объявление Сочи (Шъуачэ) – территории убыхов и джихов - столицей Черкесии в 1861 году, и образование там же общечеркесского парламента со строительством здания в устье реки Псахе.

Все вышеперечисленные факторы позволяют считать убыхов не «равноудаленными от черкесов и абхазов», а составной частью черкесского (адыгского) народа.